Четвертая пуля [Похищение. Четвертая пуля. Пусть проигравший плачет] - Адам Сен-Моор

— Нет, — ответил Паолини.

— Значит, он ушел от вас?

— В этом я не уверен, но такое вполне возможно. На мотоцикле можно проехать всюду.

— Поэтому вам и следовало подумать о мотоцикле, — жестко заявил Дерми.

— Вы правы, месье Дерми. Я должен был подумать об этом, — согласился комиссар.

Взгляд холодных глаз Дерми был прикован к лицу комиссара.

— Зря я тогда послушался совета месье Лендри, — сказал банкир. — Этим делом мне следовало заняться самому.

Больше ничего не сказав, он повернулся» полицейским спиной и удалился быстро и решительно.

Паолини молча смотрел ему вслед, а потом обратился к Дисюину, который со смущенным видом стоял чуть в стороне.

— Все, что нам сейчас нужно, это крепкий кофе, — сказал он так, словно ничего не произошло. — Пойдем выпьем по чашке. У нас впереди очень долгая ночь.

Тони чувствовал, как у него замирает душа от необычайного подъема, охватившего его. Углы чемодана впивались в его руки, но даже это было приятно — ведь на его коленях лежали три миллиона франков! Подумать только! Три миллиона!

Резкий треск мотора «хонды» казался ему сладчайшей музыкой, когда он мчался, виртуозно управляя мотоциклом, между двумя рядами автомобилей. Мощность мотора «хонды» невелика, но как послушно реагирует она на самое легкое движение руки. Да, мотоцикл не подвел его.

Искоса взглянув в зеркальце заднего обзора, Тони расхохотался. Вот это работа! Как классно он натянул нос фликам, если, конечно, они там были! Провел их как последних лопухов! Скорее всего они еще толкутся там, на перекрестке, а на светофоре — красный свет! Да! Месье Альбер — гений! Такой голове позавидовал бы любой. Он снова все учел, предусмотрел, и вот теперь деньги у них, и все прошло без сучка и без задоринки.

Тони свернул налево перед церковью Сент-Никола де Шан и промчался по улице Гранвилье до улицы Тампль. Там он сбросил скорость. Возле Тампль-сквера он сразу же заметил фургончик, перед которым напряженно вышагивал Гран-Луи.

Все дальнейшее заняло не более нескольких секунд. Тони остановил «хонду» рядом с фургоном и протянул желтый чемодан Гран-Луи. Тот швырнул его внутрь, после чего они вдвоем подняли мотоцикл, затащили его в фургон и закрыли за собой дверцу. Тони быстро снял кепку, перчатки, куртку, завязал на шее свой знаменитый галстук и надел пиджак.

— Полный порядок, Гран-Луи! — крикнул он. — Трогай!

Гран-Луи издал удовлетворенное урчание и включил мотор. Он вел фургон медленно и осторожно — ведь теперь им некуда было спешить.

Глава 11

— Я вижу, Гран-Луи, что ты сегодня чем-то очень доволен, — сказал Жорж, разглядывая своего тюремщика, подававшего ему тарелку со стопкой румяных блинчиков.

— Ты угадал, малыш, — ответил Гран-Луи. — И к тому же не без причины. Мы, наконец, получили за вас выкуп. Так что вскоре вы будете свободны.

— Месье Дерми заплатил вам? — быстро спросила мисс Линч.

— Да, мадемуазель, он выложил три миллиона. Я в жизни не видел столько денег!

— И все прошло без осложнений?

— Мадемуазель, у нас никогда не бывает осложнений, — с гордостью заявил Гран-Луи.

— Так когда же вы нас отпустите? — спросил Жорж.

— Скоро, малыш! Очень скоро. — Гран-Луи потрепал мальчика по волосам.

Жорж взял со стопки верхний блинчик, посыпал его сахаром и отправил в рот.

— Ты сам приготовил блинчики? — спросил он.

— Ясное дело, — кивнул Гран-Луи. — Вкусные блинчики, не так ли?

— Да, очень вкусные, — ответил Жорж без особого энтузиазма. — Гран-Луи, я хотел тебя спросить…

— Спрашивай, малыш.

— Из этого выкупа тебе достанется много денег?

— О, целая куча! — ответил Гран-Луи.

— Значит, ты станешь богачом?

— Ты угадал, мальчуган! Да, я стану очень богатым!

— Значит, ты сам станешь эксплуататором и начнешь сосать кровь у рабочих…

Гран-Луи нахмурился.

— Э, нет, малыш. Не нужно преувеличивать. Миллионером я, во всяком случае, не стану!

— Но ты же сам сказал, что станешь богачом!

— Ну… в какой-то мере…

— А значит, станешь эксплуататором, спекулянтом и… как это… империалистом! — t торжеством заключил Жорж. — И будешь пить кровь народа.

— Да не стану я ни империалистом, ни спекулянтом! — завопил покрасневший от досады Гран-Луи. — И не буду никого эксплуатировать, я сам буду работать. Куплю себе гараж и буду в нем вкалывать от зари до зари. Чтобы я стал эксплуататором!

— Ладно, ладно, успокойся! — с улыбкой сказал Жорж. — Я просто пошутил.

— Это очень неплохая идея — купить гараж, — вступила в разговор мисс Линч. — У вас будет свое дело.

— Очень уж я люблю машины и всякую технику, — признался с улыбкой Гран-Луи. Он осторожно подхватил кончиками двух пальцев блинчик, который тут же исчез в его пасти. — Мне всегда это нравилось.

— А я буду навещать тебя в твоем гараже, — сказал Жорж.

Гран-Луи судорожно дернулся, и в его глазах появилось выражение ужаса.

— Думай, что говоришь, малыш. Неужели ты не понимаешь, что мы больше никогда не должны встречаться? Никогда и ни за что! Ведь ты, как пить дать, наведешь на меня полицейских ищеек, и тогда мне конец. Нет, нет, мы расстанемся с тобой, чтобы больше никогда не увидеть друг друга.

— Но мне очень хотелось бы повидаться с тобой, узнать, как ты поживаешь, Гран-Луи, — сказал Жорж.

— А мне, думаешь, нет? — вздохнул Гран-Луи. — Я тоже хотел бы, чтобы ты заглядывал ко мне. Только вот теперь ты для меня будешь опаснее стаи голодных крыс.

— Но я никому ничего не расскажу, — заверил Жорж. — Я обещаю тебе это.

— Ах, малыш, ты не знаешь легавых. Это сейчас они ничего не знают и нам не опасны. А как только мы освободим вас, твой отец позвонит в полицию и ищейки бросятся по нашим следам. Да они перевернут весь Париж, разыскивая нас.

Жорж прикончил свой блинчик и потянулся за вторым.

 — Вообще-то ты прав, Гран-Луи, — сказал он. — Ясно, что я и мисс Дороти знаем о вам много такого, что заинтересовало бы полицию.

Гран-Луи с беспокойством взглянул на мальчика.

— Что вы о нас знаете?

— Ну, например, мы знаем ваши имена, твое и Тони. И еще мы можем описать вас, дать ваши приметы. Тебе не кажется, что все это — и имена, и приметы — очень заинтересует полицейских?

Гран-Луи поскреб затылок, растерянно поглядывая на мальчика.

— Ну… оно, конечно, так, малыш…

— И ты всерьез считаешь, что твои приятели позволят нам рассказать все это полицейским? — очень серьезно спросил Жорж.

— Нет, я так не считаю… К чему ты ведешь, малыш? — спросил Гран-Луи вдруг изменившимся голосом.

— А ты не понимаешь? Любому должно быть ясно, что твои друзья никогда не позволят вернуться домой ни мне, ни мисс Дороти.

— Не позволят вернуться?

— Разумеется, — холодно ответил Жорж. — Они все отлично понимают, что им грозит, когда мы окажемся на свободе. Если мы заговорим, вас арестуют через несколько дней.

— Малыш, ты не знаешь месье Альбера! Конечно же, он предусмотрел и это, можешь не сомневаться. Он предусматривает все.

— Месье Альбер?

— Ну да! А кто, по-твоему, все это придумал? Тони или я? Нет, малыш, план похищения разработал он. Месье Альбер — это голова, он никогда ни в чем не ошибается.

— А если он действительно такой, то, значит, давно решил, что мы должны исчезнуть после того, как вы получите выкуп, — с абсолютным спокойствием заявил Жорж.

Слова мальчика явно ошеломили великана. Он застыл с раскрытым ртом, а потом овладел собой и сказал:

— Этого не может быть!

— Этого не может не быть, — возразил Жорж, продолжая уплетать блинчики. — А как считаете вы, мисс Дороти?

Мисс Линч побледнела. И когда она заговорила, голос ее звучал натянуто.

— Я… я боюсь, что Жорж прав, месье Гран-Луи. Разумеется, мы представляем для вас опасность, и, отпуская нас, вы рискуете своей свободой.

— А я вам скажу, что вопрос о том, чтобы убить вас, никогда не ставился! — вскричал Гран-Луи, срываясь с места. — Наше соглашение не Предусматривает этого. Мы похищаем вас, держим здесь, пока не будет выплачен выкуп, а потом отпускаем. Вот как было договорено.

— Гран-Луи, ты и в самом деле в это веришь? — тихо и по-прежнему спокойно спросил Жорж.

Великан смотрел сверху вниз в лицо мальчика, не отводившего от него своих голубых глаз. Наконец от отчаянно затряс головой.

— Я..-, не знаю! Я ничего не знаю! Но… — Его толстые пальцы сжались в огромные кулаки, а добродушный обычно голос зазвучал решительно. — Но я с этим не согласен! Хотел бы я видеть, как они не посчитаются со мной!

Его лапа, широкая, как тарелка, опустилась на голову мальчика.

— Выбрось эти мысли из головы, малыш! Они не коснутся даже волоска на твоей голове! Это говорю тебе я, Гран-Луи.